27-е июля, после 12.30
После осмотра экспонатов музея в корпусе естественных факультетов мы отправились на филфак. Девушка Юля из Пресс-центра объяснила нам, где он находится. Но в первый раз все непросто. Даже с замечательной картой. Нам помогла разобраться очень милая девушка, которая не пожалела своего времени, достала ГПС. Я вообще заметила, что и в Москве, и в Воронеже люди гораздо более доверяются ГПС, чем своим навыкам. Например, мой троюродный брат, который родился и вырос в Москве и водит машину всю свою жизнь, активно пользуется ГПС, даже когда едет в родной дом. «Ну мне же надо знать, где пробки, где объезды», – объяснил он мне. Хотя справедливости ради надо добавить, что и мой норвежский свёкор тоже водит машину по ГПС, даже рядом с домом.
На филфаке точно так же, как в первом корпусе, вахтер нас пропустил по моему паспорту. Женщина, которая сидела в окошке рядом с ним, была явно недовольна тем, что у нас ни с кем не назначена встреча. Она заметила, что нам следует познакомиться с деканом, что когда мы получим сопровождающих, то и узнаем больше и лучше об университете. В чем с ней нельзя было не согласиться. Мы поднялись по лестнице. Деканат был закрыт. Нас увидела девушка Юля, оказавшаяся преподавателем кафедры английского языка и очень добрым и отзывчивым человеком. Это была вторая Юля за несколько часов в городе. Обе Юли были очень милы, я с благодарностью их обеих вспоминаю.
Юля спросила, что бы мы хотели посмотреть. Я сказала, что этнографический музей, потому что я о нем читала в Интернете. Юля задействовала сотрудников, дозвонилась заведующей музеем, доценту кафедры русской литературы и фольклора Татьяне Федоровне Пуховой, попросила ее приехать, открыть музей и рассказать нам об экспонатах. И Татьяна Федоровна, у которой рабочий день уже давно закончился, согласилась вернуться, хотя отъехала уже довольно далеко.
Юля предложила, чтобы мы ждали Татьяну Федоровну в кафе в сквере рядом с университетом. Это было хорошее предложение, потому что пора было немного подкрепиться. Тут я сделала мои первые снимки. Вот Уле:
Вот Андреас:
Вот Марианне:
Вот Эммануэль:
А вот и Кнут:
Потом мы ждали Татьяну Федоровну в коридоре перед музеем:
Марианне уже к тому времени сильно устала, но в тот момент ни я ни она не понимали всей серьёзности этой усталости:
Наконец приехала Татьяна Федоровна. Она приехала с подругой Ниной Валентиновной, преподавателем русского языка и литературы в школе и энтузиаста фольклорного пения. Обе они учились в ВГУ, студентками ездили на практику по собиранию фольклора в Вологодскую область. Они потратили на нас никак не менее двух часов своего времени, познакомив нас с этническим составом области, историей создания музея, с тем, какие экспонаты собирают для музея и о чём эти экспонаты могут рассказать исследователю народного быта. Рассказали нам и об университетском ансамбле «Терем», участники которого ездят по селам, записывают народную музыку, а потом исполняют на своих концертах в точности так, как услышали.
Теперь я хочу тут дать слово самой Татьяне Федоровне, чтобы читатели смогли сами испытать то особое удовольствие, которое я испытываю от ее уютной речи. Ниже я помещаю несколько цитат из её рассказа.
Вот она рассказывает о своем учителе и основателе кафедры фольклора Лазутине:
Ниже я помещаю два отрывка, где Татьяна Федоровна говорит о том, что собой представляет Воронежская область. Вы услышите, что это область переселенческая, что леса тут немного – только на севере вокруг города, а южнее все степь да степь кругом, по которой кочевали разные кочевые печенеги-половцы-татары, и жить мирному земледельцу в условиях постоянных набегов никак нельзя было. И только по мере укрепления княжества Московского стало возможно начать заботиться об укреплении восточных границ и не допускать татар дальше пределов, которые постепенно раздвигались, делая возможным оседлую жизнь там, где совсем незадолго до того было Дикое поле. Построив Большую засечную линию и укрепив ее целым рядом городов-крепостей, правительство стало заселять свободные и охраняемые территории народом со всех земель русских.
Татьяна Федоровна, рассказывая, показывала нам карту Воронежской области:
Татьяна Федоровна подробно рассказала о собрании костюмов, любовно собранных ею и её помощниками.
На этом фото Татьяна Федоровна показывает вышивку черным крестиком по белой материи:
«Белый цвет – цвет старушечьих рубашек». Это слово «старушечьи» меня купило с потрохами. Оно мне напомнило, как в апреле шла я по огромной территории московской больницы в поисках отделения, где лежит моя тётя, и спросила группу шедших мне навстречу людей, назвав номер отделения. Они мне ответили: «А, старушечье отделение? Это там!» И это было так хорошо, что они не сказали «геронтологическое» (как это написано на дверях) или «для престарелых», а «старушечье». Что-то такое родное, что-то единяще древлее есть в этом нашем русском притяжательном суффиксе «чьй».
Татьяна Федоровна показала нам и вторую комнату музея, где они на небольшой площади смогли показать фрагменты крестьянского дома: спальню, кухню.
Особенно всем понравился рассказ про коноплю. Татьяна Федоровна довольно подробно остановилась на работе с коноплёй, которая и одевала, и обувала, и пищу давала. А теперь конопля называется марихуана или каннабис. Когда я ехала в такси из Подольска в Шереметьево 27-го июля, таксист включил радио, и мы услышали, что один мужчина был арестован за то, что с любовью выращивал в своей квартире в Санкт-Петербурге коноплю. А вдруг арестованный интересовался историей, например, хотел сшить себе рубашку из конопли и сделать все сам?
Кнута заинтересовал рубель. На самом деле мне тоже он показался несколько необычным. Во всяком случае по сравнению с теми, что я в молодые годы видела в Архангельской области. Необычность его была, в частности, в том, что он был черного цвета.
Я совсем не ожидала, что мы получим такой теплый прием. Мы все были очень благодарны Татьяне Федоровне. Особенно Марианне сожалела, что у нас с собой не было никаких сувениров, чтобы оставить на память. Нам дали книгу, куда гости могут написать о своих впечатлениях и оставить свои автографы.
На этом я хочу закончить эту часть. Мне осталось описать вечер нашего первого дня в Воронеже. Об этом в следующей части.
